Гудаури, или Аццкие Гоблины резвяться в целине.
Эпиграф
Телеграмма.
В Гудаури все очень хорошо зпт Просто отлично тчк.
Диктую по буквам - Олег Харитон Ульяна Евгений Николай Николай Олег тчк
Повторяю ОТ-ЛИЧ-НО!
Гудаури…
Гудаури оно далеко… Оно в Грузии. В Гудаури ездят так.
Сначала жрут блины и бухают, а утром валятся в автомобиль и едут в аэропорт. А там самолеты.
Самолет… Самолет он быстрый, только похмелье отпустило, а ты уже в Тбилиси. А в Тбилиси ветер… Шапки, пакеты, бумажки все летит с реактивными скоростями в лоб.
Погода… Погода она там теплая, весна и в долине снега нет совсем. Сухо, тепло, просто замечательно.
Грузинская виза… Виза она полезная. Ее надо получать. Получать можно прямо в аэропорту.
Потом едут автомобилем. Автомобилем едут так. Сначала в обменник, потом в ларек, потом в магазин, потом за хачапури, потом опять в магазин, и потом еще разик в ларек.
Обменник… Обменник он вредный, но без него никуда. Деньги в Грузии местные – лари, их дают в обменниках. Но не просто так, а за баксы.
Дорога до Гудаури. Дорога – она дорога и есть. Военно-Грузинская. Строили ее то ли военные, то ли грузины. А кто ее должен чинить до сих пор не решили. Так и не чинят. Местами дыры до центра земли, а кое-где в горах на нее камешки падают. Но грузинским машинам все пофик.
Кстати о машинах. Грузинская машина – она старая… В основном Форд, Опель, Фольксваген или Мерс. Если б у нас не ввели эти гребаные пошлины, то у нас было бы все такое же. Грузинское дорожное движение больше похоже на роение медоносной пчелы. Что такое езда по полосам там не знают в принципе. бампера – это расходники, половина ездит без них. Ну и при выезде с главной дороги на перекресток – не посигналил - сам виноват. Дорога до Гудаури идет по долине Арагви. Арагви – это, оказывается, река.
Ну вот и приехали…
Немного о наших людях.
Саня Коваленко. Он работает маркетологом. Саня – он большооой! И здоровый. И твердый. И еще он на лыжах!. Но катается первый сезон, поэтому увернуться от него на горе сложно. За это его зовут Аццкий Моркетолог.
Дима Каган. Дима – он пророк и основатель каганизма. Кагнизм – это такая секта. Каган – он каганирует. Утром он каганирует быстро - «Так, быстро давай-давай поднимаемся, собираемся, быстрее-быстрее машина ждет, одеваемся, скорее-скорее, побежали-побежали…». Вечером он каганирует медленно, особенно после ужина и захода солнца. Наверное он произошел от муравейника, они там все такие… Иногда он каганирует с досками. Это называется «тюнинх». Досок у него две, а «тюнинх» один. Поэтому он его с доску на доску переставляет.
Кест и Алгол. У них все одинаковое. Штаны, ботинки, фотоаппараты, не говоря уже про термобелье и мировоззрение. Наверное они клоны. Но Кест не согласен. Он говорит – «Я не клон! Я орегенал!».
Эльвира. Элечка – это наш пищевой резерв. Во всех смыслах. Мы объедаем ее за завтраком, обедом и ужином. А когда еда заканчивается, она кормит нас заначками. Заначками мы закусываем вино.
Окружающая действительность.
Домик… Домик он клевый. Из всех номеров есть двери на общий балкончик. По утрам мы там каганируем зарядку. Сели-встали-поворот. Без этого тушка не заводится и не просыпается. Устаем очень…
Гора…Гора она и есть гора. С нее ездят на лыжах и досках, а на нее ездят на канатке. В канатке 3 очереди. Катаемся мы, в основном по третьей и второй. Первая совсем плоская, даже мне там скучно.
Снег… Снег он на горе лежит. Пока снегопада не прошло его там не то чтоб много, но достаточно. В снегу есть трассы. Трасса – это то место, где в снег воткнуты флажки. Если флажки есть – это трасса. По ней раз в неделю проезжает ратрак. Он трассу обрабатывает. Ратрак, он мощный! Почти как Коваленко. И такой же красный! Их там даже два. Ратрака. Но их экономят. Поэтому флажки чаще всего торчат из целины. Но мы гордые. Мы катаем фрирайд. Нам флажков не надо.
Фрирайд… Фрирайд он, сцуко, тяжелый… Когда есть солнце и видимость за фрирайдом надо ехать сильно в бок от флажков. А когда видимости нет, то фрирайд он везде. Сколько километров трасс в регионе никто так и не узнал. «Я не умею измерять площадь в километрах» (С) Алгол. Ездить там и правда нужно по площадям. Район катания от вершины и вниз как получится.
«Йоооожыыыыык!» «Медвежоооноооок!» Раздется в тумане. Это все занимаются слепым фрирайдом. Слепой фрирайд под снегом он еще и мокрый. Но клевый, потому что раз идет снег, это значит не видно флажков, а значит фрирайд рядом и за ним не надо далеко ехать. Правда есть шанс уехать совсем далеко. И совсем не туда. Например, есть на горе пара старых неработающих канаток. Вот фрирайд к ним в тумане под снегом это уже беккантри. Типа такое кантри, что на весь бек хватит приключений. Хорошо, что никто не видит растерянной рожи фрирайдера, приехавшего в канаву и словившего на скорости передний кант. Да и звуки далеко не разносятся. Так что все чинно-благородно-интеллигентно.
Люди на горе.
Люди когда их видно – они все разные. Местные лыжники для спуска используют, в основном две техники: «летающий лом» и «летающий унитаз». Рассказывать что это такое бесполезно. Но как только вы это увидите – сами все поймете.
Бордеры – они веселее… Их там меньше, и на трассах они практически не ездят. Они сидят рядом и пытаются откопать из снега доску. След бордера, он заметный. Его ни с чем не спутаешь, у него в середине обязательно пара-тройка глубоких ямок от седалища, а если склон крутой, то и от других частей тела.
Люди в тумане – они вдруг все друзья и братья. Они сбиваются в кучки и едут за кем нибудь. Если этот кто-нибудь едет хорошо, то его теряют в тумане и едут за следующим. Если он едет плохо, то его оставляют выкапываться из снега и что с ним дальше никто не знает. У канатки все выехавшие из тумана, братаются, обнимаются, пересчитываются и тут же лезут обратно на канатку, потому как свежий снег – это свежий снег. Катать в нем можно бесконечно. Во всех смыслах .
Знакомства на склонах. Знакомства на склонах происходят по интересам. Например, любит человек посидеть в кабаке на склоне горы, он быстро находит таких же единомышленников. Или вот любит девушка заниматься «тюнинхом», а отверточку забыла. Так Каган тут как тут. У него все с собой. И тюнинх, и отверточка, и имидж. Ну а какой (какая) сноубордист(ка) не захочет после тюнинха прокатится по непаханой целине? Так и складываются кучки. Днем они вместе катают, вечером пьют. Тим-билдинг нервно курит в углу бамбуковые цибули.
Наше катание…
Катание разделилось на две части. То есть на три, но вторая была очень маленькая.
Первая часть – это ДО снегопада. Когда мы приехали, нам как раз ратраком прокатали трассу. Поэтому мы и полезли на нее. Мне не понравилось – падать жестко, и ехать надо быстро. Зато узнал что каска у меня хорошая. И тут все поехали в целину! Там падать мягко. Мне очень понравилось. Там я и катался все время. Только целина, она сцуко, тяжелая… Там надо или уметь хорошо ездить, или уметь быстро копать. Ездить я хорошо не умел. Копаю теперь очень быстро. А сверху светило солнце и была весна…
Вторая часть. Она началась не как катание, а как экскурсия в Тбилиси. Там было, тепло, красиво и сухо. И очень вкусно. А на обратной дороге мы въехали в снегопад. И очень обрадовались. Утром вскочили как ужаленные, каганирование прошло в темпе грузина танцующего лезгинку на горячей сковородке. А на горе… «Пейте, дети, молоко, будете здоровы.» Третья очередь не работает вообще, на второй сплошной слепой полет по приборам, но зато идет ОН! Чистый, свежий, мягкий… И вот так мы и шарились весь день как снежные кроты. А потом и вторую канатку остановили, и пошли мы всей толпой бухать за снегопад.
Катание после снегопада. Ну что вам сказать за катание после снегопада? Оно, сцуко, трудное, но очень классное. Следов на склоне нету, езжай куда хочешь, тем более все равно ничего в молоке не видать. Продолжаем слепой фрирайд. И тут… Тут включают третью очередь и мы ломим на нее! И вот мы выше облаков!
ЙОУ!
Начинаем пахать склоны вдоль и поперек! На любом крутяке полно снега, он мягкий, ровный и держит! Ну, держит, положим, не всех, и не всегда… Полеты через голову, «тройной тулуп башкой об склон», «с заднего канта на затылок» и прочие фристайл элементы сыпятся пачками! Но зато светит солнце и видно куда ехать! Канатку выключают по расписанию, в 16,00. ЗААААЧЕЕЕМ?!!!
Уезжаем вниз, оставляя на вершине толпу бухающих австрияков. Австрияки – они, сцуки, вредные. Их много и катаются они строем. Впереди едет гид с красной тряпочкой, а за ним, как трактора в фильмах про колхоз, остальные. Склон после них как плугом ровно перепахан, и следы одинаковые все. Но даже они не в состоянии перепахать ЕЁ всю! Наш скилл растет, и башню сносит все дальше! Все шире и шире сознание, и границы действительности раздвигаются в трехмерном пространстве! Теперь мы катаем в таких местах, откуда не видно ни то что флажков на трассах, а и работающей канатки и прочей техники. И вот такая лепота снова прерывается выключением канатки и окончанием светлого времени суток. Примиряет с действительностью только сытная кормежка, которая не естся - «зохавывается» моментально, ну и возлияния аутентичных напитков в гетеросексуальной компании.
Вечера... Вечера они длинные, и коротают их за неспешной, высокоинтеллектуальной беседой. О чем могут говорить бордеры и лыжники только что вернувшиеся со склона? Ну конечно о том, кто, как, когда, где и сколько раз нереально убрался. РомантИк…
Финал.
« - Это, по-вашему, финал?
- Это очень яркий финал!» (С)ПВ.
В крайний день катания на Алгола снизошел дзен деструктивизма. То ли новая религия «каганизм» досрочно разрушила неокрепшую психику, то ли горный воздух и солнечная радиация произвели в его организме вредоносную мутацию, но он сломал ПОЧТИ ВСЕ что смог. Начал он с доски.
Кстати об Алголовой доске.
Доска у него, это ТАЙМЛЕС! Свежекупленый нахалявку нараспродажке перед самой поездочкой.
Всю неделю он пел ей серенады, восхищался изгибом талии, протирал батистовым платочком и укладывал спать в самом теплом и сухом месте. И вот она сказала ХРЯСЬ! Причем заметили мы это наверху третьей очереди.
Вы думаете, Лешенька бросил все перестал кататься?
Фигушки!
Он резвым кабанчиком побежал в домик и схватил вторую досочку Димы, вы же помните, у него их было две, перекинул крепы и через полчаса снова был по самые помидоры в целине! И вот стоя в целине по самые эти помидоры, он обнаруживает, что у него и задник крепежа сделал ХРЯСЬ! Тут то мы ему быстренько сказали - «Не твой сегодня день» и отослали вниз. А вскоре и крайний день катания закончился.
А утром мы поехали домой.
Дорога домой.
Дорога домой – да кого она вообще интересует? Ну ее нафик…
(С) Кест
Москва.2006
Опубликовано